Выставка посвящена 90-летию со дня рождения выдающегося скульптора второй половины ХХ века Олега Константиновича Комова (1932–1994), а также его жене и соратнице, архитектору Нине Ивановне Комовой (1938–2022), совсем недавно ушедшей из жизни. Представленные в экспозиции работы составляют лишь небольшую часть собрания семьи художника и созданы в период с 1958 по 1994 годы. Многие из произведений демонстрируются впервые.

Олег Комов, выпускник Суриковского института в 1959 году, стремительно вошел в искусство в конце 1950-х годов в разгар эпохи оттепели, став автором одного из ее ключевых скульптурных символов – композиции «Стекло» 1958 года, давно находящейся в экспозиции Государственной Третьяковской галереи. Уже в этой работе он заявил о себе как о смелом новаторе пластического станковизма, обозначив свою органичную причастность к укреплявшейся в то время тенденции по созданию скульптуры с так называемым «включенным пространством». К подобным выразительным пространственным метаморфозам в ходе взаимодействия со скульптурной формой молодого мастера, видимо, подтолкнули уроки его любимого преподавателя – скульптора Андрея Древина, обладавшего более широким образным мышлением, нежели официальный руководитель учебной мастерской Комова – Николай Томский, приверженец академически традиционных массивно статуарных решений.
В дальнейшем, на протяжении 1960-х годов, на фоне повсеместного снижения государственного интереса к монументальной пластике в связи с борьбой с декоративными излишествами в архитектуре, Олег Комов, лишь в отдельных работах соприкасаясь с эстетикой «сурового стиля», всецело погружается в создание лирического образа человека средствами станковой скульптуры. Так рождаются овеянные тонкой романтикой повседневности и опирающиеся на изящные «текучие» силуэты немногословные обобщенно изваянные жанровые сцены, посвященные телефонному разговору, музицированию, мытью полов… Одновременно возникает целый ряд проникновенных портретных изображений современников, в основном, собратьев по художественному цеху, а также литераторов, музыкантов, архитекторов… Почти все они, начиная с портрета жены 1960 года, отличаются глубокой эмоциональной сопричастностью выбранной модели, меткой фиксацией характерных особенностей ее пластики и мимики, но при этом свободной от излишних подробностей и детализации.

Скульптор Олег Комов
Женский портрет
«Нина Комова»
1960 г.

С 1970-х годов и до конца жизни Комов активно выполняет монументальные заказы, которые реализует в тандеме со своей женой, осуществившей архитектурное сопровождение более пятидесяти его памятников деятелям истории, литературы и искусства. При этом мастер серьезно задается вопросом о природе монументализма и рассуждает так: «Чтобы стать монументалистом, необходимо много заниматься станковой скульптурой. Через нее скульптор учится видеть композицию, в ней ищет разнообразие форм, оттачивает остроту движения… она дает много материала для размышлений скульптора, для стилистических поисков». Не удивительно поэтому, что подчас станковые вещи становились у Комова прообразом известных памятников, как, например, композиция «Белые ночи» 1972 года, которая обусловила появление памятника А.С. Пушкину в Твери, установленного в 1974 году. Наряду с Пушкиным важное место в творческой практике скульптора занимает и образ М.Ю. Лермонтова, поскольку поэт был тесно связан с дворянским родом Солнцевых, из которого происходила мать Олега Комова.
В целом, исполненные мастером монументальные исторические портреты, среди которых стоит отметить памятники И.Е. Репину в Академической даче под Вышним Волочком (1973), М.Е. Салтыкову-Щедрину в Твери (1976), А.Г. Венецианову в Вышнем Волочке (1980), Андрею Рублеву в Москве (1985), Ярославу Мудрому в Ярославле (1993) и многие другие – выделяются неразрывным и отчасти парадоксальным соединением станковости и монументализма, особой интонацией мягкой романтики и поэтически лирического образного звучания, убедительной цельностью и согласованностью в распределении массы и пространства, естественным и ненавязчиво переданным движением. Кроме того, несмотря на необходимую меру обобщения физиономических характеристик, герои исторических портретов Комова (например, Ярослав Мудрый) – это отнюдь не произвольно сочиненные собирательные образы, а внимательно изученные портреты реальных людей. В этом смысле на творчество скульптора положительно повлиял опыт совместной работы в юности со знаменитым советским антропологом Михаилом Герасимовым, успешно применявшим метод воссоздания портретных черт по археологическим останкам.
Показанную на выставке богатую панораму скульптурных портретов Олега Комова, самым поздним из которых стала рабочая модель памятника С.В. Рахманинову для Москвы 1994 года, установленного в 1999 году уже после смерти мастера, органично дополняют избранные графические произведения, удачно названные в кругу мастера «скульптуры простым карандашом». В этих отточенных и тоже поразительно монументальных рисунках (несмотря на их внешнюю камерность) Комов предстает наследником лучших традиций графического творчества скульптора первой половины ХХ века Николая Андреева, сумевшего осуществить один из лучших вариантов синтеза реалистической фигуративности, модерна и неоклассики. По-видимому, именно эти стилевые истоки плодотворно питали искусство Олега Константиновича Комова, сочетаясь всегда в различных, но неизменно верных пропорциях на каждом из этапов его не слишком долгого, но яркого творческого пути.

Адрес: Выставочный комплекс Исторического музея, Площадь Революции, д. 2 / 3.
Фото: ГИМ
Контакты: +7 (495) 698-24-97
Экскурсионный центр: +7 (495) 692-37-31, visitor@shm.ru

«Модель многомерного времени» — это масштабная инсталляция, размещенная в зале спецпроектов Новой Третьяковки. Работа Натальи Элькониной состоит из зеркальных труб, которые могут напоминать лабораторные цилиндры или трубы органа. Таким образом произведение искусства уподобляется музыкальному инструменту или прибору для проведения опытов. Предметы, помещенные вовнутрь этих труб, вовлекаются в игру зеркальных отражений, теней и повторов. Поэтому далеко не всегда можно определить степень материальности того или иного зрительного предмета: это вещь, ее силуэт или след, что от нее остался. Визуальная полифония рифмуется с многоголосьем аудиосопровождения: внутри башен и труб размещены инструменты и часы, многие из которых по-настоящему идут, и зритель слышит звук их хода, то ускоряющийся, то замедляющийся.
Как художник Наталья Эльконина формировалась в среде московских шестидесятников, которые привыкли мыслить категориями общего порядка, как то: «пространство», «время», «бесконечность», и стремились создавать знаки или символические фигуры, претендующие на универсальное значение. «Модель» Натальи Элькониной имеет большую предысторию, начиная от кабинетов кривых зеркал до интерактивных объектов представителей поп-арта, зеркальных инсталляций Микеланджело Пистолетто и «Прибора для наблюдения пустоты и бесконечности» Ивана Чуйкова. В большинстве случаев авторы пытались интегрировать зрителя в произведение искусства. Наталья Эльконина позволяет зрителю оставаться автономным сторонним наблюдателем, но при этом иногда он может почувствовать себя одним из объектов в зале, буквально одной из труб, внутри которой происходит динамичный процесс фиксации образов и переработки впечатлений.

Русский танец «Лето»
Калмыцкий танец
Белорусский танец «Юрочка»
Сюита молдавских танцев «Хора», «Чиокырлия», «Жок»
Старинная городская кадриль из цикла танцев «Картинки прошлого»
Сюита греческих танцев «Сиртаки»

II отделение

Игорь Моисеев — создатель нового жанра народно сценической хореографии, новой модели профес-
сионального коллектива — ансамбля народного танца Игорь Моисеев первым выработал художественный метод обработки фольклора, соединивший приемы народного и профессионального искусства, чтобы дать фольклору новую, сценическую жизнь.

Государственный академический ансамбль народного танца под руководством Игоря Моисеева первым открыл культурные связи в России со следующими странами: 1942 — Монголия; 1945 — Финляндия, Румыния, Болгария, Чехословакия; 1954 — Азия (Китай); 1955 — Великобритания, Франция; 1957 — Африка (Египет); 1958 — США, Канада; 1959 — Япония; 1968 — Австралия, Новая Зеландия; 1991 — специальное Приглашение Короля Морокко Хасана II.

Ансамбль Игоря Моисеева первым и единственным из профессиональных ансамблей народного танца выступал на сцене парижской Grand Opera (1966).

Ансамбль Игоря Моисеева первым из профессиональных ансамблей народного танца выступал на сцене миланского театра La Scala (1966).