Люди взрослеют, по-настоящему становясь зрелыми, когда их взгляды на жизнь начинают совпадать с родительскими. Михаил Гурвич, вспоминая горячие творческие споры с отцом, во многом соглашается с ним сегодня, со знаменитым живописцем, выдающимся мастером современности Иосифом Гурвичем.

«Он был очень непрост для понимания, — говорит Михаил о Иосифе Гурвиче, — он ставил такие сверхзадачи в искусстве, которые на поверхности не лежат. Эта особенность отличает большого мастера. Искусство опережает время, если это — настоящее искусство, и опережает намного».

Михаил Гурвич — ученик своего отца, и этот факт в художественных династиях почти всегда и большая удача для художника и вместе с тем — творческое испытание, заключенное в поисках собственного пути. Художник отражает свое время, даже если обращается к сюжетам прошедших эпох или собственной фантазии. Михаил Гурвич приверженец реалистической школы, но вместе с тем, его реализм особенный, относящий зрителя к тонкому миру впечатлений, воспомининий, чувств. Он наделяет своих моделей такими глубокими эмоциями, так трепетно относясь к их душевным порывам, что невольно верится — художнику, пишущему портрет, открывается нечто большее, чем очевидно многим.

Работы последних лет отличает особенная манера, подчеркивающая психологизм: сдержанность колорита, профессиональная «недосказанность» и некоторая зыбкость изображения, как будто краски на холсте легко и прозрачно рисуют картину какой-то особенной ситуации, особенного состояния момента, в котором ощущается неуловимое присутствие некого таинства. О состоянии внутреннего напряжения в картине сам Гурвич говорит так: «Зритель, глядя на, казалось бы, обычный сюжет, должен понимать — там в картине «что-то происходит», что-то очень важное для изображенных, и для него, зрителя тоже». Одна из работ называется «Магия», где в портрете девушки все внимание привлекают, скорее, ощущения модели, чем ее изображение. «Предчувствие» относится к тем же сюжетам, где главное — душевные переживания персонажей.

«Ангелов никто не видел. Наверное, — улыбается художник, — но я видел. Во сне. Я верю, что нас что-то ведет по жизни. Не бывает случайностей, во всем —закономерность». Картина «Бремя Человека» Михаила Гурвича — парафраз на сюжет Гойи «Сон разума», как и картина «Предчувствие». Только сон художника Гурвича, в отличии от видений Гойи, рождает красавиц.

Лида, жена и муза Михаила — модель всех его сюжетов. Ее образ узнаваем во многих картинах Гурвича. В реалистических портретах жены художника, в движениях и поворотах головы собирательных образов, в чьих тонких профилях и кистях изящных рук читаются черты любимой художником модели.

«Художник пишет себя и Вечность» — одна из любимых цитат, которую Гурвич повторяет и в отношении своего творчества. «Между хорошей живописью и плохой разница только в понимании», — говорит Михаил,— поэтому зритель тоже должен быть одарен.

В 1969 году Михаил, выпускник школы с архитектурным уклоном поступил в Московский текстильный институт на факультет прикладного искусства. В 1972 году впервые участвовал в Профессиональной выставке МОСХа. Работал в эксперемантальной художественной лаборатории Рошелк в Москве. С 1975 года — член МОСХ России. Участник 58 выставок в России и за границей. Работы Михаила Гурвича есть в собраниях музеев и в частных коллекциях в России, Украины, США, Франции, Германии, Италии, Испании, Польши.

«Для искусства нет хороших времен, — уверен Михаил, — оно само создает время… или безвременье». Искусство художник ставит на высшую ступень приоритетов и жизненных ценностей. «Самое лучшее приложение сил человека — творчество и выращивание хлеба, — говорит Михаил, — только наивные думают, что можно обойтись без первого, тогда войны, ненависть и глупость оставят человечество и без второго.

«Талант — это знание профессии и постоянная неудовлетворенность. Искусством нельзя баловаться, — уверен Гурвич, — Если служение ему несеръезно, рано или поздно, это обнаружится, и падение будет неизбежным».

В мастерской художника Михаила Гурвича. Михаил Гурвич, Александр Рябичев, Даниэла Рябичева.

Михаил Гурвич и сестра художника Елена Гурвич на персональной выставке Е.Гурвич «Натюрморт как мир»,
октябрь, 2012 г.

Известно немало творческих династий. В семье Вагнеров, по прихотливой ли фантазии, по капризу ли, по тайному замыслу, природа щедрой рукой одарила талантами всех пластических искусств — живописи, ваяния и зочества — трех избранников, дав каждому свое. Были, не были до них в роду художники — неизвестно. Одно очевидно — из поколения в поколение бережно накапливала фамилия разнообразные дарования и ценные человеческие качества.

Глава семейства — Александр Федорович (Фридрихович) Вагнер, потомок обрусевших немцев в 18 столетии укоренившихся в России, окончил Московский императорский университет. Он был талантливым инженером-химиком, возглавлял один из московских фармацевтических заводов, принимал участие в разработке важнейшего в те годы лекарственного препарата — белого стрептоцида. Рабочие завода его боготворили. Сохранился брелок от подаренных ему золотых часов, на котором выгравировано: «Заведующему заводом от благодарных рабочих. 1913 год».
В 1917 году по воле трудящихся он был назначен директором завода, и руководил им до 1941 года. Это был человек невероятной доброты, отзывчивости и деликатности. О его интеллигентности ходили легенды, даже здороваясь с ребенком, Александр Федорович обращался к нему на «вы», снимал шляпу и клянялся: «Здравствйте, Аля».

Он изумительно играл на скрипке, в юности хотел стать профессиональным музыкантом, но от чрезмерного усердия повредил связки на руке, пришлось от мечты отказаться.
Его жена Анна Николаевна происходила из старинного дворянского рода Болотовых, получила образование в Смольном институте, а затем в парижской Сорбонне. Она в совершенстве владела тремя иностранными языками и блистательно — русским, прекрасно играла на рояле. Супруги вместе музицировали. У них было много общего — оба жизнелюбивые, остроумные, оба — интересные рассказчики.
Анна Николаевна была очень артистична, тонко чувствовала красоту, хорошо знала и любила природу. В доме была богатая библиотке. Зимой семья жила в Москве, летом переселялась на дачу в Томилино.

Их сыновья — Александр и Евгений — воспитывались истинными интеллегентами. С раннего детства они были приобщены к литературе, музыке, изобразительному искусству. Их творческие наклонности развивались на благодатнейшей почве.

Братья унаследовали родительские черты. Старший, Александр, в юношеские годы принимал участие в любительских спектаклях и даже подумывал о театральной карьере. Он чудно играл на рояле, аккордеоне, домре. Все давалось ему легко. Оптимистично-задорный, искрометно-остроумный, он обладал особым чувством юмора. Младшего, Евгения, отличало серьезное, углубленно-вдумчивое отношение к миру, к искусствам. С юных лет он не просто читал литературные проивзедения, а изучал их с карандашом в руке. Стремился во всем дойти до сути, ему это было интересно и необходимо. При этом он тоже был острословом, способным насмешить до слез. Два брата — два характера, но оба по призванию — художники.
Александр, окончив среднюю школу, поступил в Московский архитектурный институт, выбрав специальность «художник-архитектор». Евгений, который пятью годами младше, в это же время начал заниматься рисунком у профессора Михаила Ивановича Курилко, заслуженного деятеля искусств, лауреата Государственной премии СССР. Его наставник был уникальной личностью: преподаватель трех институтов — архитектурного, археологического и художественного им.В.И.Сурикова, путешественник, археолог, антиквар, обладатель коллекции редких артефактов. Он долгие годы работал главным художником Большого театра. Писал либретто для музыкальных спектаклей. Вагнеры и Курилко дружили. Евегений в течение семи лет учился у мастера, часто жил в его доме, впитывая атмосферу искусства и творчества. У М.И. Курилко в гостях бывали композитор Р.М. Глиэр, великая балерина Е.В. Гельцер, артист М.М.Тарханов, художники В.П. Ефанов, В.Н. Яковлев, В.В. Мешков. Встречи с этими людьми оставляли свой отпечаток в душе юноши.

С детства он любил живопись, но Курилко был графиком, да еще особенным. Символист, индивидуалист, интеллектуал, он не вписывался в природу советского искусства. Рисовал он так детально, что в блике на чернильнице была видна отраженная улица с толпой народа.
Он искренне считал, что так, как он, никто не нарисует. И был поражен однажды, когда Евгений не без мальчишеского азарта, с желанием удивить своего наставника, тайно сделал очень близкую копию с его работы. Профессор разработал стройную и ясную систему построения головы и фигуры в рисунке, изложив ее в двух книгах. В то же время собственный стиль Курилко с его изощренной формой и подробностью рисунка таил в себе определенную опасность — опасность творческой ограниченности. И молодой художник этому сопротивлялся. Явно стремясь к живописи, он стал вводить в работы цвет. Рисунки, выполненные Евгением в 17-18 лет, и сейчас удивляют виртуозностью. Поступить в институт он не успел — началась война.

В 1941 году семью А.Ф. Вагнера за немецкую фамилию выслали из Москвы в Тюмень. Сохранился документ, в котором Александр Федорович, желая вернуться в Москву, пытается убедить «органы» в том, что его предки верой и правдой на протяжении двух веков служили России, и считали ее своей родиной. Но вернуться в столицу так и не успел, в Тюмени он нашел вечное успокоение. Там же началась творческая деятельность Александра и Евгения.

Вынужденный прервать учебу, Александр Вагнер увлеченно рисует. Его рисунок легок и свободен, рука послушна, глаз точно видит пропорциональные и тональные отношения. Он делает пейзажные зарисовки, его внимание привлекают архитектурные объекты. Рисует карандашом, пером, подсвечивает изображение акварелью и тушью. Штрих его разнообразен, как и манера — то обобщенная, то внимательная к деталям. Рисунок стилистически цельный и лаконичный, иногда с изящной недосказанностью, придающей ощущение свежести.

В нем удивительное чувство меры, идущее от безупречного вкуса. Даже в быстрых набросках виден характер художника и его отношение к жизни — в них много света, воздуха, движения. Несколько сохранившихся портретов свидетельствуют о мастерстве и в этом жанре. Юмористический взгляд на жизнь нашел воплощение в карикатуре, скрее смешной, чем злобной, да еще в теплых и веселых дружеских шаржах. Карикатуры печатаются в местной газете «Тюменская правда», рисунки экспонируются на выставках, в драматическом театре идут спектакли, в которых Александр Вагнер выступает как художник-постановщик. В 1944 году его принимают в Союз художников СССР. После войны А.А. Вагнер приступает к работе архитектора, в 1947 году — защищает диплом. По его проектам в Тюмени постоены здания почтамта, административного корпуса УВД, реконструированы здания областного драматического театр и концертного зала филармонии, райкома КПСС, оформлены интерьеры многоих общественных помещений…
Окончивший в 1941 году московскую среднюю школу, Евгений работает на трудовом фронте, за что впоследствии будет награжден медалью «За доблестный труд во время Великой Отечественной войны». Он не оставляет занятий рисунком и живописью, с 1941 года регулярно участвует в выставках и, в 1948 году становится кандидатом в члены Союза художников СССР.

В работах Евгения Вагнера ощущается продуманность замысла, неторопливая основательность, приверженность традициям классического искусства. В неброских, без внешней эффектности, полотнах — душевная теплота, человеческое достоинство и культура. Адекватная личности, честная живопись. В комозициях Евгения Вагнера нет ничего случайного или надуманного. Запечатленные в его полотнах приметы времени, домашнего быта по прошествии лет становятся важными средствами образной выразительности, а картины — художественным документом эпохи. Лучшие работы того периода хранятся в Тюменской картинной галерее.

Обаятельный выражением детской непосредственности «Портрет сына» (1955г.), в котором и спустя полвека легко узнается портретируемый, и психологически глубокие, красивые работы «Бабушка», «Портрет матери», «Портрет жены» свидетельствуют о манере и творческих интересах живописца. Он совершенствует свое мастерство и помогает в жэтмо своим товарищам. «Своеобразной школой самообразования явились и творческие среды, организуемые Е.А. Вагнером. Он — москвич. В Тюмени возглавлял коллектив художников городского сада. Был образован, уверенно рисовал. В качестве примера показывал академические рисунки своего учителя, профессора М.И.Курилко. На «средах» царила доверительная обстановка, а потому художники охотно несли сюда свои работы.
В этом же городе братья женились. У Александра Александровича родилась дочь Наташа, у Евгения Александровича — сын, получивший традиционное семейное имя Александр. «Мне изрядно повезло, была редкая удача в том, что я родился в этой семье, что меня с детства окружали эти люди. Бытует такое мнение, что если человек талантлив, то он сам пробьется. Безусловно, есть самородки. Но я не знаю ни одного, который не оттачивался в определенной среде. Это имеет колоссальное значение. Это шлифует человеческий характер, мировоззрение» — считает народный художник России, скульптор Александр Евгеньевич Вагнер.

Мальчик рос в атмосфере любви и благоприятвования, отношения между отцом и матерью, Галиной Станиславовной Величинской, были удивительно теплыми, нежными и преданными, так всегда складывалось в семьях Вагнеров. Саша от рождения жил в окружении книг, среди ярких талантливых людей. Благодаря бабушке он полюбил историю и литературу, научился видеть красивое в жизни и в природе, благодарно принимать мир. Дядя очаровывал своей творческой неуемностью, жизнерадостной энергией. Отец учил думать, ставить перед собой масштабные задачи. Отец был товарищем.
Сколько себя помнит, Александр младший хотел быть художником, художником вообще. Но случайно произошло событие, решившее го судьбу: «В мои три-четыре годика бабушка подарила мне детский пластилин. Просто для того, чтобы занять меня простейшей лепкой. Мне до того понравился запах пластилина, ощущение от него, что я стал пробовать его на зуб. Мне он понравился не как игрушка, а как нечто такое, что является моим продолжением. Я без него уже никак не мог существовать, с тех пор я с ним не расстаюсь».
В 1954 году после окончания факультета архитектурного усовершенствования при Московском архитектурном институте Александр Александрович был направлен в Липецк, ставший центром только что образованной области. Он был назначен заместителем начальника областного урпавления по делам строительства и архитектуры и главным архитектором города.
«Под непосредственным руководством А.А.Вагнера была разработана первая концепция генерального плана города. Опытный организатор и грамотный специалист, он многое сделал для становления и развития архитектурной службы города. А.А. Вагнер как главный архитектор города предотвратил застройку двух микрорайонов на месте нынешнего парка НЛМК и района ДК строителей, которые предусматривались генпланом… А.А. Вагнер обосновал абсурдность такого решения близостью завода и его вредными выбросами». (В.М. Попов. «История становления и развития архитектурной службы области». Изд.»Созидатели»., т.II, Липецк, 2004)

«В 1961 году за принципиальность и твердую позицию в архитектуре был снят с работы А.А.Вагнер, формальным поводом для этого послужило его разрешение на ремонт Студеновской церкви. Это был сильнейший удар по архитектурным кадрам. Вагнер в течени 7 лет был душой нашего коллектива, генератором идей. Своим умом, жизнерадостностью, остроумием, профессионализмом он сплотил наш архитекторский коллектив, стал нашим кумиром в это тяжелое для зодчества время…» «А.А. Вагнер, талантливый архитектор, замечательный организатор и мудрый педагог, возглавлял городскую архитектурную службу до 1961 года». (Б.П. Канцане. «Архитектурная служба города. «Изд.»Созидатели», т.II, Липецк, 2004)

Он перешел работать в «Облпроект», а через несколько лет стал руководителем кафедры архитектуры в Политехническом институте. Здесь он нашел себя, на его интереснейшие лекции приходили студенты с других факультетов, светлую память он оставил в студентах строителях, закончивших институт в этот период. Вплоть до своей кончины в 1978 году он был непререкаемым авторитетом на наших градостроительных советах, его оценки и определения были всегда логичны и ясны. Он был прекрасным рисовальщиком и акварелистом. В годовщину смерти мы устроили его выставку работ в новом здании «Липецкгражданпроекта» и впервые увидели его с неведомой нам стороны».
В 1963 году, когда была создана Липецкая организация Союза архитекторов СССР, А.А. Вагнер стал одним из первых ее членов. Он сохранил любовь к сцене и в Липецке продолжал сотрудничать с драматическим театром. Эскизы декораций, дошедшие до нас, говорят о незаурядных возможностях театрального художника. В 1957 году он вошел в состав оргкомитета по созданию Липецкой организации Союза Художников, а спустя несколько лет по собственной инициативе выбыл из СХ, так как не имел времени заниматься изобразительным искусством — его принципы не позволяли ему оставаться балластом в творческом коллективе.

В 1959 году и другая часть семьи Вагнеров переехала в Липецк. Город стремительно разрастался, превращаясь в мощный центр тяжелой промышленности. Художники изображали трудовые подвиги, ритм и темп рабочих будней, свое восхищение грандиозностью возводимого металлургического комбината. Темы «Строители» и «Металлурги» стали на долгие годы едва ли не самыми распространенными в изобразительном искусстве города.
Е.А. Вагнер создает целую галерею портретов липчан — «Сварщица», «Люди Липецкой Магнитки», «Горновой», «Строгальщица М.Кирина», композицию «Чугун пошел», графическую серию «Труженики наших дней»…

Он работает в различных техниках — масляная живопись, темпера, гуашь, акварель, уголь. В стилистике работ заметно влияние «сурового реализма», лидирующее направление рубежа 1950-60-х годов не обошло художника стороной. Он крупно строит и обобщает форму, придавая характер монументальности создаваемым образам героев-созидателей.
Новый взгляд сказывается в в ряде пейзажей начала 1970-х —тектоничность, пластическая выразительность лаконичной композиции, сдержанность живописи и красивые цветовые разработки в пределах одной гаммы. Благодаря этим средствам пейзажи наделены спокойным величием. Иными качествами обладают и эмоциональные, с чутким ощущением цвета и пространства.

Еще одна группа работ удачно объединяет свойства тех и других. Это лирические городские пейзажи с сюжетной завязкой, ненавязчивой, но обогащающей смысловое содержание и настроение. Как правило, Е.А.Вагнер пишет городскую окраину, к которой вплотную подбираются новостройки. Обновление жизни, ожидания, мечты и тихая печаль по уходящему, традиционному, уютно-обжитому — эта человечная тема решается и собственно живописью. Художник получает удовольствие от цветовых созвучий, негромких, гармоничных. Ему нравится различать тонкие оттенки цвета не под ярким солнечным цветом, а сквозь дымку пасмурного дня, легкую завесу снегопада, в сумеречной приглушенности. Благородная жемчужная гамма, вкус…

Натюрморты, более активные по цвету, ставят своей целью не столько красоту ансамбля предметов, сколько с их помощью поведать о жизни людей. Так, рассматривая скромный кухонный стол, на котором изображены посуда, хлеб, картофель, бутылка подсолнечного масла, вдруг замечаешь такие детали, как яйцо в подставке, столовое серебро, пришедшие из другой, минувшей эпохи. Здесь предмет становится знаком-символом. Внимательное отношение к смысловому значению изображения свойственно Е.А.Вагнеру.

К его интереснейшим работам относится «Портрет сына» (1970), с любовью и гордостью передающий личность молодого художника. И здесь можно говорить о семантике композции и составляющих ее частей. Автор оставляет свободное пространство слева и за фигурой начинающего скульптора, в нем — атрибуты искусства, уже созданные работы. Герой, полный решимости, устремлен вперед, но что там впереди, скрыто за обрезом холста. Скрыто от зрителя. Скрыто от отца. Ему не доведется порадоваться успехам сына, не доведеться вместе с ним поработать.

К 1973 году относится «Портрет жены», в котором художник полностью освобождается от влияний строгого искусства 1960-ых и говорит языком чистой живописи — красивой, энергичной, выразительной.
Евгений Александрович Вагнер не оставил крупного творческого наследия, но не оставил и пустых вещей. Душой он тянулся к изящному и красивому в искусстве, не стремился быть остросовременным художником, быть может, поэтому его работы не устарели. К большим его заслугам следует отнести воспитание сына.
Еще в детстве Саша был знаком с творчеством Микеланджело, Родена, Бурделя, Цадкина. Его предпочтения были обозначены. Первой серъезной работой стала голова Степана Разина, вылепленная в двадцатилетнем возрасте. В ней ощущался скульптурный напор и энергетика, свойственные его творчеству и сейчас.

Перед Александром изначально была определена серъезная и бескомпромиссная цель — Суриковский институт. К вступительным экзаменам готовился самостоятельно. Отец, используя теоретические разработки Курилко, помог овладеть рисунком. Для консультаций по специальности он привел сына к скульптору Игорю Александровичу Князеву, который преподал ему несколько уроков. Юноша жадно впитывал каждое слово. «Князев учил не копировать натуру, а строить конструкцию на основе принципиальной схемы — объем на объеме. Я лепил у него в мастерской всего один портрет, но считаю его своим учителем — он мне преподал азы скульптуры», — рассказывает А.Е. Вагнер. Они понял главное: скульптура — это, прежде всего предмет, передающий своей формой идею художника.
Александр успешно поступил в институт. Он учился в мастерской народного художника СССР, профессора Льва Ефимовича Кербеля. Это были счастливые годы, ценные знакомством и дружбой с талантливыми, творчески окрыленными молодыми людьми, учившимися на разных факультетах, — С. Горяиновым, А.Лопатиным, И.Лубенниковым, М.Переславцем, А.Рукавишниковым и другими теперь известнейшими мастерами. Студенты состязались и друг у друга учились не меньше, чем у педагогов. Уже на первом курсе А.Вагнер получил II премию на студенческом конкурсе, на третьем курсе — I и III премии. В 1974 году стал участником московской молодежной выставки. Его работу — а это были «Медные трубы» — приобрела дирекция выставок РСФСР. С 1975 года у него начинается отсчет участия в выставках «Россия», с 5-й по 10-ю. Мощное начало.

Евгений Александрович Вагнер умер в 1976 году. В этом же году Александр защитил диплом и уехал в Липецк — его матери необходима была поддержка. Он не думал тогда, что останется в Липецке. Прошло не много времени, и скульптор своим творчеством завоевал право войти в круг лучших художников города, хотя они были значительно страше и опытнее его.
В 1978 году, когда А.Вагнер приехал в Москву на всесоюзную выставку «60 лет ВЛКСМ», волей случая состоялось его знакомство с двумя замечательными скульпторами и удивительными людьми — Н.А. Лавинским и А.А. Древиным. Они стали его наставниками и отчасти заменили отеческую опеку, которой ему очень не доставало. В судьбе художника большое значение имело то обстоятельство, что начало его творческой жизни совпало с эпохой подъема отечественной скульптуры, открывшей новый и самоценный язык пластики. Его эстетические воззрения совершенствовались в лоне московской скульптурной школы.
А.Е. Вагнер уверенно вошел в искусство и занял в нем собственное пространство. Его путь был и остается размеренным и последовательным. Творчество художника счастливо сочетает сильное интеллектуальное начало с чуственно-пластическим. Он обладает замечательным чувством стиля. Его произведения глубоки и многосложны. В них часто присутствует нечто неназываемое, лишь ощущаемое, то «чуть-чуть», которое и делает искусство искусством. Жест или внутреннее движение, посадка головы, взаимное расположение масс, сопоставление величин, активность силуэта, развертывание формы в пространстве, характер поверхности, — эти, как и многие другие формальные средства, которыми скульптор мастерски владеет, и создают полноту образа, с психологическими полутонами, с чем-то обозначенным и подразумеваемым, с акцентами и умолчаниями.

Скульптор Вагнер универсален. Он одинаково успешно работает в монументальной и станковой скульптуре, в пластике малых форм и рельефе, хотя признается, что монументальное искусство ему ближе. В Липецке и на территории области установлено немало монументальных произведений А.Е. Вагнера. К наиболее значительным из них следует отнести монументы «Медные трубы» (1987) и «1945 год» (2005) — масштабные по замыслу и решению.
Его герои — реальные и вымышленные обобщенные персонажи. Он делает портреты, жанровые и аллегорические композиции, выражающие абстрактные, философские понятия, которые передают мировоззрение художника, отношение к событиям и проблемам жизни: «Диспут», «Связанный», «Петр I», «Врата». Его произведения оставляют впечатление чистоты, элегантности, пластичесакой завершенности. Все, что выходит из мастерской Александра Евгеньевича, относится к состоявшимся произведениям. Это говорит об ответственности художника. «Для меня скульптура всегда была чем-то выше высшего. Я считаю, что скульптура необходима не только как эстетический объект, она формирует сознание. Поэтому художник должен стремиться к совершенству всю жизнь».
Представление о Вагнере младшем будет не полным, если не упомянуть о его фамильных чуртах — обаянии, остроумии, артистичености, музыкальности. Он талантливый гитарист, сочинитель и исполнитель песен, автор блистательных эпиграмм. За видимой легкостью его характера скрываются способности умного и дипломатичного руководителя, возглавляющего Липецкую организацию Союза художников в совокупности около двадцати лет.
А.Е. Вагнеру многое дано, и полученное от природы, семьи, учителей и друзей — он обращает в искусство. Ведь, как любит повторять он вслед за древними, «Ars longa, vita brevis», «Искусство вечно, жизнь коротка».
Статья Татьяны Нечаевой к выставке семьи художников Александра Александровича Вагнера, Евгения Александровича Вагнера, Александра Евгеньевича Вагнера.
2007 г.
Липецкая областная организация ВТОО «Союз Художников России»

ЛАРИСА АЙТКУЛОВА: «Прежде всего Исландия меня поразила своим цветом, а лучше сказать фактурностью. Там «фактурно» все: и близкое небо, и горы, которые окружают вас почти со всех сторон, и море, отражающее небо. Все фактурно, и все исключительно спокойно. Это спокойствие накрывает вас полностью и вы, вдруг, ощущаете, как время замедлило свой бег, замерло, застыло, остановилось…но — это обман, красивый обман – все окружающее наполнено жизнью и движением. Лунные пейзажи, вместившие в себя кратеры и спящие вулканы, опасны таящей в себе угрозой извержения лавы в любой момент. А про местную разновидность чаек, которую в народе здесь называют «злая птица» вам и вообще никто не скажет и вы нигде не прочтете об этом, кроме как здесь. Птица действительно злая и пока вы не покинете участок, который она посчитала своим – а это может быть и кусок той единственной дороги, которая ведет именно туда, куда вам нужно – она будет преследовать вас и пикировать сверху с катастрофической точностью. Поверьте мне, встречу с этой птицей вы запомните надолго и занесете это событие в список ваших приключений. Во многих таких голубых, таких манящих озерах и ручьях – вода может достигать температуры, достаточной чтобы сварить яйцо, многие экскурсоводы демонстрирую туристам этот «трюк». Но Исландия полна настоящего волшебства.
Исландия манит и завораживает, она ждет людей, готовых рисковать и исследовать, готовых взойти на ледник или спуститься в кратер давно потухшего вулкана. Стоит рискнуть, чтобы получить необыкновенные впечатления!»